Рольникайте Мария Григорьевна родилась в 1927 г., (Клайпеда, Литва), прозаик и публицист, писала на русском, литовском и идиш. С начала немецкой оккупации Литвы, в июне 1941 г., оказалась в Вильнюсском гетто, где погибли её мать, сестра и брат, затем была узницей нацистских концлагерей. Свой дневник Маша Рольникайте вела в 1941-45 годах, сначала в гетто Вильнюса, затем — в трудовых концентрационных лагерях Штразденгоф (Рига, Латвия) и Штуттгоф (Польша). Дневник её менее известен, но не менее значим, чем дневник Анны Франк. Часть дневников Маше удалось записать, большую часть она вела "в уме", запоминая. Целиком текст дневников был зафиксирован ею в 1946 году, уже в Вильнюсе, а впервые издан в 1963 году на литовском языке. В 1964 году повесть была опубликована в авторском переводе, с купюрами и в новой редакции по-русски. Позже дневник был издан и на идише, а всего книга «Я должна рассказать» переведена на 17 языков.

Маше Рольникайте было четырнадцать, когда нацисты вошли в Вильнюс в 1941 году. Именно с этого момента начинается дневник еврейской девочки-подростка, описывающей свою жизнь в Вильнюсском гетто, а затем в двух концлагерях — в Штрасденгофе в Латвии и в Штутггофе, близ Данцига, в Германии. Маша описывает то, что видит вокруг, то, что делает сама, чтобы выжить и помочь выжить своей семье, попавшим в гетто: маме, сестрам, брату. Рассказывая о том, как ее разлучили с матерью, Маша пишет: "Плачу. Что я сделала? Что сделала мама, другие люди? Разве можно убивать только за национальность? Откуда эта дикая ненависть к нам? За что?"

Маша вместе с другими пленными прошла все круги ада. И каждый раз, когда уже, казалось, что хуже быть не может, оказалось, что может, ещё как может... Нет предела человеческой жестокости и безумию вседозволенности. Девочка вытерпела издевательства и пытки, унижения и адский труд, холод и голод — и при этом имела силы шутить. Например, синяки на лице, которые оставлял женщинам садист-уголовник, старший по блоку по имени Макс, она называла "автографами Макса». Своё 14-летие Маша встретила в Вильнюсском гетто. Спустя два года в печах Освенцима сгорели ее мама, брат и сестра. Затем был вагон, в котором полумёртвых от голода и усталости женщин везли стоя. Был ледяной душ среди зимы и работа на улице с голыми ногами в деревянных башмаках, выбитые зубы и нарывы. И смерть, смерть, смерть вокруг. Однажды Маша прижалась к соседке по бараку, чтобы согреться — а наутро оказалась, что она обнимала труп. В другой раз её заставили раздевать трупы и вырывать золотые зубы. Отправили к немцу-хозяину, который принуждал ослабевших женщин работать до изнеможения и кормил хуже, чем собаку.

В самом конце крестного пути Машу и её подруг по несчастью чуть не сожгли в сарае — спасли подоспевшие вовремя советские войска.

Невозможно поверить, что такое можно пережить — но Маша смогла. И писала обо всём, что видела вокруг, с первых дней гетто. Первую тетрадку девушки спрятал у себя её школьный учитель Йонайтис — человек, который помогал семье Рольникайте, рискуя жизнью. Далее заметки писались на обрывках бумажных мешков из-под цемента и заучивались наизусть. Маша писала свой дневник, потому что "должна была рассказать". Когда не могла писать, заучивала наизусть и потом восстанавливала. А нам нужно "прочитать, чтобы помнить"...

Такие книги нужно читать, чтобы помнить людей, прошедших через ад, и рассказывать будущему поколению, что они должны ценить свою жизнь и мирное небо над головой.

Рольникайте Мария Григорьевна родилась в 1927 г., (Клайпеда, Литва), прозаик и публицист, писала на русском, литовском и идиш. С начала немецкой оккупации Литвы, в июне 1941 г., оказалась в Вильнюсском гетто, где погибли её мать, сестра и брат, затем была узницей нацистских концлагерей. Свой дневник Маша Рольникайте вела в 1941-45 годах, сначала в гетто Вильнюса, затем — в трудовых концентрационных лагерях Штразденгоф (Рига, Латвия) и Штуттгоф (Польша). Дневник её менее известен, но не менее значим, чем дневник Анны Франк. Часть дневников Маше удалось записать, большую часть она вела "в уме", запоминая. Целиком текст дневников был зафиксирован ею в 1946 году, уже в Вильнюсе, а впервые издан в 1963 году на литовском языке. В 1964 году повесть была опубликована в авторском переводе, с купюрами и в новой редакции по-русски. Позже дневник был издан и на идише, а всего книга «Я должна рассказать» переведена на 17 языков.

Маше Рольникайте было четырнадцать, когда нацисты вошли в Вильнюс в 1941 году. Именно с этого момента начинается дневник еврейской девочки-подростка, описывающей свою жизнь в Вильнюсском гетто, а затем в двух концлагерях — в Штрасденгофе в Латвии и в Штутггофе, близ Данцига, в Германии. Маша описывает то, что видит вокруг, то, что делает сама, чтобы выжить и помочь выжить своей семье, попавшим в гетто: маме, сестрам, брату. Рассказывая о том, как ее разлучили с матерью, Маша пишет: "Плачу. Что я сделала? Что сделала мама, другие люди? Разве можно убивать только за национальность? Откуда эта дикая ненависть к нам? За что?"

Маша вместе с другими пленными прошла все круги ада. И каждый раз, когда уже, казалось, что хуже быть не может, оказалось, что может, ещё как может... Нет предела человеческой жестокости и безумию вседозволенности. Девочка вытерпела издевательства и пытки, унижения и адский труд, холод и голод — и при этом имела силы шутить. Например, синяки на лице, которые оставлял женщинам садист-уголовник, старший по блоку по имени Макс, она называла "автографами Макса». Своё 14-летие Маша встретила в Вильнюсском гетто. Спустя два года в печах Освенцима сгорели ее мама, брат и сестра. Затем был вагон, в котором полумёртвых от голода и усталости женщин везли стоя. Был ледяной душ среди зимы и работа на улице с голыми ногами в деревянных башмаках, выбитые зубы и нарывы. И смерть, смерть, смерть вокруг. Однажды Маша прижалась к соседке по бараку, чтобы согреться — а наутро оказалась, что она обнимала труп. В другой раз её заставили раздевать трупы и вырывать золотые зубы. Отправили к немцу-хозяину, который принуждал ослабевших женщин работать до изнеможения и кормил хуже, чем собаку.

В самом конце крестного пути Машу и её подруг по несчастью чуть не сожгли в сарае — спасли подоспевшие вовремя советские войска.

Невозможно поверить, что такое можно пережить — но Маша смогла. И писала обо всём, что видела вокруг, с первых дней гетто. Первую тетрадку девушки спрятал у себя её школьный учитель Йонайтис — человек, который помогал семье Рольникайте, рискуя жизнью. Далее заметки писались на обрывках бумажных мешков из-под цемента и заучивались наизусть. Маша писала свой дневник, потому что "должна была рассказать". Когда не могла писать, заучивала наизусть и потом восстанавливала. А нам нужно "прочитать, чтобы помнить"...

Такие книги нужно читать, чтобы помнить людей, прошедших через ад, и рассказывать будущему поколению, что они должны ценить свою жизнь и мирное небо над головой.