Адам Васильевич Скрябин

«После приезда через четыре дня я в сопровождении Добронравова посетил консерваторию. Посредством письма председателя общества «Саха омук» В. Н. Леонтьева хотел добиться прослушивания, а если удастся, то и напечатать якутские песни, стихи, напевы. Но нас не приняли - шло совещание. Через несколько дней, на выставке, якутский павильон посетили знаменитая певица Нежданова, руководители Большого театра. Пользуясь случаем, одному из них я показал письмо. Прочитав его, он посоветовал обратиться к директору Государственного института музыкальной науки. На следующий день я встретился с директором института музыкальной науки, и он назначил встречу на пять часов вечера. В условленное время меня встретили и провели в комнату, где стояли фисгармония, рояль, пианино и фонограф. К этому времени собралось 13 человек, из них шесть профессоров, пятеро из Большого театра и два преподавателя. Многие пришли из-за любопытства. Когда я заговорил на чистейшем русском языке, первый вопрос, который они задали мне, был: «Какая нация говорит, так чисто на русском, языке?» Во-первых, от имени якутов я поблагодарил их за теплый прием, во-вторых, извинился за то, что простужен и вряд ли смогу спеть и попросил перенести встречу. Тогда присутствующие попросили немного спеть в силу своих возможностей. Без остановки я спел перед фонографом три своих песни. Первая была «Песня автономии», затем «Песня рабочего» и третья — «Үрүҥ туллук курдук дуу». Мне показалось, что из этой затеи ничего не выйдет, но фонограф записал все. Тут же мне дали все прослушать. После прослушивания моих песен профессора и преподаватели просмотрели другие мои нотные записи. Я спросил их, возможна ли дальнейшая работа по этим записям и нотам? Тогда они для дальнейшей работы со мной выбрали фольклориста И. С. Гусабродского. В течение 14 дней я ходил к нему и напевал все наши якутские напевы, которые он записывал на ноты. Обещал напечатать на гектографе и отправить в Якутск. Надеюсь, что через некоторое время получу нотные записи. Так что задание «Саха омук» будет исполнено. Поэтому хочу выразить искреннюю благодарность за теплый прием и огромную помощь директору Государственного института музыкальной науки, а также И. С. Гусабродскому, записавшему музыку и слова на ноты».
Адам Скрябин А. В. Музыкаҕа уhуйбут киhи кэпсээнэ // Кыым. – 1924. – Олунньу 9 к.
(Перевод П. Д. Петрова).

«Побывав на Выставке, нельзя не рассказать о Встрече народов. 8 октября в Большом театре выступили 28 национальностей. Эти выступления называли «смычкой». Как только вошли в Большой театр, нас провели на 4 этаж, где выделили комнату. В 9 часов вечера всех рассадили на сцене так, чтобы получилась как бы карта России. Вначале посадили киргизов с юртой, около которой расположились два верблюда, сбоку от них расположились башкиры, сзади них, повыше, усадили представителей Алтая, а рядом - хакасов, которые привезли шамана. С ними сели и мы. Рассадив всех, открыли концерт. В честь открытия с торжественным словом выступил Луначарский. Его выступление приветствовали стоя. Первыми выступили башкиры. Они показали фрагменты из спектакля о Салавате Юлаеве, спели одну песню и станцевали. Затем с места запели ойроты, их песня не понравилась собравшимся. После них пели хакасы, которые закончили выступлением шамана. Мы с места запели «Песню рабочего», затем Луначарский сказал, что плохо слышно и попросил спуститься поближе. Стоя мы исполнили песню «Саргылардаах сахаларбыт» и станцевали якутский танец. Далее я прочитал «Песню о вороне», а Ф. Корнилова исполнила «Осеннюю ночь». В завершение товарищ Соколъников спел на якутский манер эҥээритэн. Концерт закончился в 2 часа ночи. О выступлении якутской делегации писали в газете, где отметили, что якуты подняли настроение приглашенных. В конце статьи хочу сказать, что все выступившие на этом концерте, в том числе и мы, выразили свою благодарность руководителям России за этот замечательный спектакль народов России».
Скрябин, А. В. Музыка5а уhуйбут омуктар түмсүүлэрин чааһа / Адам Скрябин // Кыым. – 1924. – Кулун тутар 6 к. – С. 2.
(Перевод П. Д. Петрова).